С открытием Америки многие мечты старушки Европы обрели вполне реальные черты. Но самой главной из них, самой волнующей и притягательной, конечно же, оставалась мечта о золоте. Теперь достаточно было руку протянуть, чтобы взять его.
Золотая лихорадка охватывала власть имущих с особенной силой тогда, когда их государства ввязывались в очередную войну. Сначала Испания, озабоченная несостоятельностью своей казны, а затем и Англия, ее вечная морская соперница, с завидным единодушием решали свои финансовые проблемы за счет индейцев Нового Света и грабежа галеонов, нагруженных индейским золотом.
Путешествия Колумба и других великих первооткрывателей, морские деяния Френсиса Дрейка всегда были отмечены вниманием монархов. Достаточно вспомнить, что заслуженный пират Дрейк, совершавший свои «подвиги» с откровенного попустительства королевы Елизаветы, был возведен ею в рыцарское звание, дважды избирался мэром Плимута и трижды — членом парламента. А Фердинанд V, Карл V и Филипп II дошли до того, что монополизировали всю торговлю новыми землями и при необходимости вырезали иностранных колонистов, утвердившихся там, где испанцы еще не успели водрузить свой флаг.
Царственная блажь
Наши российские государи утоляли голод наживы не менее охотно, нежели их европейские коллеги. Иван Грозный — уж на что не бедный царь — и то не отказывался от возможности разбогатеть на дармовщинку и однажды собственноручно отыскал клад, замурованный в стене новгородского Софийского собора.
Прознав откуда-то о скрытом в храме сокровище, он допросил с пристрастием и ключника софийского собора, и пономарей. Но никто не сознался, тогда царь повелел рушить стену, и «просыпались великие сокровища: древние слитки в гривну, и в полтину, и в рубль». Насыпав клад в возы, царь отправил обоз в Москву.
Но то было всего один раз. А вот сестра Петра I Екатерина Алексеевна отличалась неуемной, безудержной тягой к кладоискательству. Она держала при себе целый штат баб-ворожей, обязанных по ее приказу видеть сны о кладах. Пробудившись, знающие люди указывали точные места ценных захоронений. По заветным адресам незамедлительно отправлялись доверенные лица, и работа закипала. Так, однажды царевна отправила экспедицию за двести верст от Москвы, на двор одного крестьянина, где в хлеву, под гнилыми досками, должен был храниться котелок с деньгами. Посланный за кладом дворцовый сторож прибыл на место с подводами и охраной, нелишней в столь серьезном предприятии, но поиски результатов почему-то не дали.
Трудились высокопоставленные кладоискатели и на кладбище: определенные могилы, разрытые в полночь, якобы скрывали несметные сокровища. И тут главную скрипку играл костромской поп Григорий Елисеев, располагавший особыми планетарными тетрадками, по которым он безошибочно мог указать место клада. Кладбищенские бдения, впрочем, тоже успеха не имели. Но Екатерина Алексеевна не унималась, верила, что придет ее звездный час.
Раздосадованный причудами своей неутомимой сестры Петр I учинил сыск: пресловутые указчики кладов на поверку оказались обманщиками и шарлатанами, а Гришка Елисеев и вовсе признался, что морочил царевне голову ради денег.
Кстати, бум кладоискательства достиг своего апогея именно во времена Петра I. Любивший во всем порядок, он объявил все найденные клады собственностью государства. С именем царя связана одна забавная история. В 1708 году, когда страна вела затяжную войну со Швецией, царь, зная, сколь богата Киево-Печерская лавра, приехал туда, чтобы заставить церковнослужителей раскошелиться. Но монахи быстренько припрятали богатства, да так, что Петру довелось убраться восвояси ни с чем.
Монахи же, давшие клятву, что никому не раскроют тайну клада, до конца дней своих держали язык за зубами. Почти два столетия спрятанный ими клад оставался невостребованным. Обнаружили его случайно лишь в 1898 году. Шел ремонт одной церкви. Нужно было снять на хорах ветхий деревянный пол и заменить его новым. Строители оторвали доски и стали разбивать ломом находящийся под ним слой грунта… После очередного удара лом погрузился в грунт, словно в масло. Когда рабочие сняли последние слои грунта, то их глазам открылась тонкая чугунная плита, пробитая ломом. Она прикрывала нишу, в которой стояли деревянные кадушка и четыре оловянных бидона с плотно завинченными крышками. Рабочие с трудом извлекли из ниши тяжелые сосуды. Так был найден богатейший клад — 1 пуд 26 фунтов золота, 18 пудов 23 фунта серебра.
Затонувшие сокровища
Монахам повезло, они сумели сохранить свои сокровища. А вот европейским государям пришлось пролить немало слез над утраченным добром: почти 40% кораблей, возвращающихся из Америки, так и не достигли вожделенных берегов отечества. Россыпи золота и серебра и поныне лежат на дне морском на всем протяжении «золотого пути». Одно только побережье Кубы чего стоит. Ведь небольшой остров с его удобным положением, уютными бухтами, дающими возможность ускользнуть от врагов, затаиться и подсчитать барыш или урон перед последним броском к дому, этот незаменимый перевалочный пункт европейских работников ножа и топора для многих из них стал и последним пристанищем… Корабли налетали на рифы, гибли в штормах или от руки неприятеля.
Обо всем этом знал и Фидель Кастро, в юности увлекавшийся подводным плаванием и почитывающий на досуге архивные документы и научные статьи о роли испанской колонии на Кубе.
Грех не воспользоваться сокровищем, которое буквально лежит у тебя под ногами, — подумал он и стал действовать. 16 лет государственная компания «Карисаб» билась над нелегкой задачей – отыскать золото майя, ацтеков и инков, а также произведения их искусства, которые испанцы вывозили в огромных количествах.
Ученые мужи уже предвкушали научные открытия, а государственные — видели выход из экономического коллапса, в котором оказалась страна. И — о чудо! — сокровища, действительно, обнаружились под толщей вод. Но тут же последовало разочарование: не имея достаточного снаряжения, кубинцы не смогли поднять их на поверхность. Пришлось пойти на сделку с иностранцами — было решено таскать золото из воды руками канадцев, а все найденное поделить поровну между народом Кубы и капиталистами из торонтской компании «Виза-голд».
Повезло колумбийцам!
Кубинско-канадская спасательная операция предполагала вести поиски шести самых многообещающих галеонов. Но, несмотря на прекрасное техническое оснащение экспедиции, честолюбивым и алчным планам не суждено было сбыться — делить оказалось нечего. Канадцы умыли руки и покинули остров, а романтик Кастро решил продолжить золотоискательское дело — тем более что других путей для пополнения государственной казны он не видел.
В 1998 году в Гаване было подписано соглашение между европейской компанией «Рамал» и кубинской «Сермар» — на этот раз честь искать затонувшие сокровища выпала именно этой команде. Организаторы предприятия, как и полагается, были преисполнены оптимизма и пафоса: «Во всем этом есть большой исторический символизм: в эпоху евро мы собираемся поднять большое количество реалов — валюты, которая осуществила первое объединение финансового рынка», — гордо вещали руководители проекта. За пять лет итальянцы и кубинцы обследовали пять участков моря по четыре тысячи квадратных километров. Но, увы, удача им так и не улыбнулась.
Зато повезло колумбийцам, которые в декабре 2015 года обнаружили у своих берегов затонувший в 1708 году испанский галеон «Сан-Хосе», на борту которого находились золотые и серебряный монеты, ювелирные изделия и драгоценные камни, перевозимые из латиноамериканских колоний. Судно отплыло к берегам Испании летом 1708 года, но до дома так и не добралось. Корабль был атакован английской эскадрой и пошел ко дну.
Затонувший испанский галеон «Сан-Хосе».
Поиски галеона велись давно. Еще в 80-х годах прошлого века стоимость затонувших сокровищ оценивалась в сумму от пяти до десяти миллиардов долларов. Сейчас из-за инфляции эта цифра лишь возросла.
Американцы долго судились с колумбийцами. Серия судов шла сначала в Колумбии, потом в США. В итоге было вынесено однозначное решение — корабль «Сан-Хосе» и его груз считать собственностью Колумбии.
Казалось бы – все, на этом можно ставить точку. Но нет, права на обломки корабля и на часть клада предъявила и Испания. Оно и понятно, всем хочется получить кусочек праздничного пирога.