С тех пор, как Советский Союз обязался прекратить испытания ядерного оружия над поверхностью Земли, сомнительные тесты стали проводить в шахтах и скважинах. На Донбассе такой устроили в действующей шахте, неподалеку от жилых домов.
В августе 1963 года СССР, США и Великобритания заключили Московский договор, который запрещал ядерные испытания в атмосфере, в космосе и под водой. Вряд ли было совпадением, что через два года Советский Союз начал программу подземных ядерных взрывов «в интересах народного хозяйства».
Над «Программой №7» работали научно-исследовательские институты закрытых городов Арзамас-16 и Челябинск-70. Она была близнецом американского проекта Plowshare и предполагала использование устройств мощностью до 50 тысяч тонн в тротиловом эквиваленте для добычи ископаемых, сейсмического зондирования, выемки грунта. До 1988 года СССР провел от 124 (официально) до 169 (предположительно) «мирных ядерных взрывов». В Украине таких было два.
Первый, под кодовым названием «Факел», устроили в Харьковской области летом 1972 года. Взрывом в скважине на глубине более 2 километров тогда безуспешно пытались остановить аварийный выброс газа. Второй прогремел на Донбассе, в нескольких километрах от Енакиево и в 60 километрах от Донецка. Здесь эксперимент поставили прямо в действующей шахте «Юный Коммунар».
ПОД ТЕРРИКОНОМ НА ЮНКОМЕ
Город Юнокоммунаровск, бывший Юнком, Юный коммунар – один из десятков шахтерских городков Донбасса. Типичная индустриальная провинция, которую никто не видит, о которой никто не знает, где многие тысячи людей живут горняцкой рутиной: смена под землей, алкоголь, угроза силикоза и обвала, надежда на регресс после раннего выхода на пенсию.
Из таких городков вышли миллионы. Бывший президент Украины Виктор Янукович как-то сказал, что тоже «родился под терриконом на Юнкоме».
С начала 1960-х годов на Донбассе стало нарастать социальное напряжение. Регион вернулся к давнему способу ведения диалога с властями — забастовкам. Расстрел в Новочеркасске вызвал волну протестов. Рабочие требовали улучшения условий жизни и труда, но своего добились только частично.
В 1978 году донбасский инженер Владимир Клебанов возглавил Ассоциацию свободного профсоюза трудящихся в Советском Союзе — туда вошли несколько десятков активистов. Они пытались добиться признания Международной Организацией Труда, но были разогнаны КГБ.
16 сентября 1979 года на шахте Юнокоммунаровска прогремел потенциально смертоносный ядерный взрыв.
ТАК ЭТО БЫЛО
В тот день население районов, прилегающих к шахте «Юный Коммунар», проинструктировали о проведении взрывных работ. Людям приказали покинуть на день свои дома и эвакуировали в ближайший поселок Старая колония. Там жителей Юнокоммунаровска встретили полевые кухни и оцепление из солдат внутренних войск МВД.
В это время в шахте был подорван ядерный заряд мощностью 300 тонн тротила. Бомбу изготовили в Арзамасе-16. Устройство разместили в специально созданной выработке между угольными пластами. Чтобы газообразные продукты взрыва не вырвались наружу, камеру перекрыли железобетонными перемычками общей толщиной более 6 метров.
Через секунды после взрыва невывезенные жители Юнкома ощутили подземный толчок. В некоторых домах по стенам пошли трещины, но это были единственные видимые последствия эксперимента. На следующий день шахта продолжила работу, утром в забой отправились горняки. Они работали рядом с центром вчерашнего ядерного взрыва.
НЕЛОГИЧНЫЙ ПЛАН
Шахта «Юный Коммунар» не была из числа больших (выдавала 2000 тонн угля в день), но имела дурную славу «газовой». За двадцать лет, с 1959 по 1979 год, на шахте произошло 235 выбросов газа и угольной пыли. В 28 случаях они заканчивались гибелью горняков. В конце 1970-х шахта «Юнком» считалась одной из самых опасных на Донбассе.
Решением проблемы занимался исследовательский институт «ВНИПИпромтехнологии». Там разработали план снижения напряжения между пластами породы с помощью подрыва небольшого ядерного заряда. Проект получил название «Объект “Кливаж”» — отсылка к термину, означающему расслаивание горных пород. На этом официальная предыстория – испытание новых технологий, совмещенное с устранением потенциальной опасности во время добычи угля — заканчивается.
За формальной логикой инженеров и физиков просматривается некоторая неясность их планов. Первое, что вызывает сомнение – экономическая сторона вопроса. Низкая рентабельность добычи угля в СССР не могла окупить колоссальных затрат на разработку и применение малых ядерных зарядов для устранения загазованности. Второе — хотя в результате эксперимента газоностность «Юнкома» была снижена почти втрое, такой способ больше не применялся. А ведь «Юнком» был далеко не единственной шахтой на Донбассе с подобными проблемами.
Учитывая действие Московского договора 1963 года «Юнком» с его выбросами газа мог быть просто прикрытием для испытаний ядерного оружия. В подтверждение этой версии свидетельствует и то, вся документация по «Кливажу» была вывезена в Москву вскоре после взрыва и остается секретной до сих пор.
ОБЛУЧЕНИЕ В НАСЛЕДСТВО
После ядерного взрыва в шахте продолжали добывать уголь еще 23 года. «Юнком» был закрыт из-за нерентабельности в 2002-м. С момента эксперимента и до закрытия шахты в городе фиксировалось повышение смертности. Эти факты не обязательно связаны, но по словам Сергея Глазкова, который когда-то был забойщиком «Юнкома», а затем его сторожем, – никого из тех, кто работал в 1979-м, в живых не осталось.
Летом и осенью 2014 года по городку прошел фронт и, в конце концов, он очутился в составе так называемой «ДНР». Сегодня шахта «Юный Коммунар» функционирует в режиме откачки воды. Что случиться, если грунтовые воды снесут железобетонные перемычки вокруг места взрыва, никто не знает.
Автор: Евгений Монастырский