В ноябре 1977 г. внимание всего мира захватила очередная пандемия гриппа. Первыми о ней сообщили советские врачи, так что на Западе штамм сразу окрестили «русским» и даже «красным» гриппом. А вскоре было замечено, что вирус поражает почти исключительно молодежь призывного возраста. И хотя симптомы болезни были весьма умеренными, в прессе тут же заговорили о злоумышленном распространении болезни, направленном на подрыв обороноспособности блока НАТО.
Действительно, грипп A/USSR/90/77, как и нынешний коронавирус, особенно активно поражал тесные коллективы, включая казарменные. Сообщения о вспышках на некоторых военных базах и вузах описывали их как «взрывные». В январе 1978 г. инфекция распространилась среди персонала базы ВВС Великобритании в Аппер-Хейфорде. В академии ВВС США (USAFA) в Колорадо заразились более 3200 кадетов, из-за чего обучение пришлось приостановить.
Как раз на это время пришелся пик активности знаменитого советского НПО «Биопрепарат», под эгидой которого сверхсекретные институты и лаборатории вели разработку биологического оружия. В первой половине 1970-х в Омутнинске, Степногорске и Бердске были запущены специализированные заводы по выпуску таких боевых агентов. И хотя грипп никогда не был главным объектом интереса военных микробиологов, его изучением занимались те же предприятия, часто здесь же изготавливались и вакцины.
Масла в огонь подлил генетический анализ A/USSR/90/77, который обнаружил большие отличия его РНК от других штаммов, циркулировавших в то время. Зато вирус демонстрировал почти полное совпадение со штаммом FW 1950, изолированного еще в начале 1950-х. «Вполне вероятно, что вирус гриппа H1N1 сохранялся в замороженном состоянии в природе или где-либо еще, и лишь недавно был привнесен людям», — заключили авторы исследования. Эта оговорка — «где-либо еще» — надолго испортила репутацию «русского гриппа».
Самый страшный серотип
Для начала напомним, что на поверхности вирусных частиц гриппа содержатся характерные белки — гемагглютинин (HA) и нейраминидаза (NA). По формам этих белков штаммы гриппа разделяют на серотипы. Сегодня известны 18 подтипов HA, три из которых несут на себе штаммы, поражающие людей, — H1, H2 и H3. Также известны 11 подтипов NA, включая эпидемически опасные для людей варианты N1 и N2. Ну а самой грозной можно назвать комбинацию H1N1 — именно такой серотип стал причиной пандемии «испанского» гриппа в 1918 г. и «свиного» в 2009-м, а также около десятка вспышек меньшего масштаба.
К нему относится и «русский» штамм A/USSR/90/77, хотя несколько предыдущих масштабных пандемий были вызваны гриппом H2N2 (в 1957 г.) и H3N2 (в 1968-м). Именно поэтому генетики сравнили его с более ранними штаммами H1N1, которые распространялись между 1947 и 1956 гг., обнаружив, что их РНК отличается всего лишь в восьми участках. Для сравнения, от других штаммов H1N1, циркулировавших в 1977—1978 гг., он отличался уже по 38 позициям.
Именно с этим и связана необычная особенность пандемии, которая поражала почти только молодых людей в возрасте до 23−26 лет. Старшее поколение, встречавшееся с тем же вирусом около 1950 г., уже имело от него иммунитет. Но эта особенность наводила и на вопросы о происхождении штамма. Современные представления об эволюции вирусов не позволяют думать, что он мог около четверти века сохраняться в популяции, заражать и при этом практически не изменяться (этот процесс называется «дрейфом антигенов»). Откуда же он взялся?
Нерусский грипп
Последующие исследования показали, что «русским» грипп назвали напрасно, хотя эпитет «красный» подошел бы вполне. Хотя советские медики и сообщили о штамме первыми, еще до них, в мае 1977 г. тот же штамм был выделен на северо-востоке Китая, в провинциях Ляонин и Цзилинь, а также в мегаполисе Тяньцзинь. Кроме того, новые технологии секвенирования нуклеиновых кислот, появившиеся уже позже 1977 г., позволили внимательнее изучить РНК вируса.
Предыдущие выводы в целом подтвердились. «Красный» грипп A/USSR/90/77 был действительно очень близок некоторым старым штаммам: с вирусами, выделенными в Риме в 1949-м и в Олбани в 1948—1950-х, он совпадал на 98,4 процента. Вместе с тем, опасность болезни оказалась действительно невелика. Вероятность летального исхода составила менее пяти на 100 тыс. заболевших — ниже, чем в среднем у сезонного гриппа (шесть на 100 тыс.). Все это не могло не навести ученых на еще одну идею об источнике внезапной пандемии.
Дело в том, что в конце 1970-х по всему миру шли разработки «живых» вакцин, содержащих ослабленные (аттенуированные) частицы вируса. Такие живые аттенуированные гриппозные вакцины (Live attenuated influenza vaccine, LAIV) начали появляться с 1950-х: они не требуют хранения на холоде и могут вноситься в организм интраназально. По имеющимся данным, к началу 1970-х в СССР прошли несколько испытаний LAIV, охватившие десятки тысяч человек. Аналогичные исследования велись и в Китае, в частности, в пекинском Национальном институте вакцин и прививок (NVSI).
Версия с вакциной
Их авторы наверняка сталкивались с проблемой «восстановления» ослабленного штамма, который, быстро меняясь, возвращал себе обычную вирулентность. На первых этапах разработки LAIV она стояла довольно остро. Одним из способов препятствия такому сценарию является придание штамму температурной чувствительности, благодаря которой он достаточно быстро гибнет в зараженном организме. Часто она служит важным маркером, позволяющим определить аттенуированный штамм. Такую чувствительность демонстрировал и A/USSR/90/77, причем она проявлялась у него сильнее, чем у штаммов 1950-х. Все это может указывать, что вирус прошел искусственные манипуляции.
Косвенно об этом говорит и само время злополучного события. В 1976 г. неожиданная вспышка гриппа H1N1 разразилась на американской базе Форт-Дикс. И хотя тогда ее удалось быстро локализовать, и эпидемии не случилось, случай привлек большое внимание общественности и политиков. Президент Джеральд Форд пообещал скорую разработку нового препарата и поголовное вакцинирование американцев от нового гриппа. И вспышка, и американская программа (хотя она так и не была проведена в жизнь) привлекла внимание специалистов по всему миру. Так что в использовании старых штаммов H1N1 для получения вакцины нет ничего невозможного.
О настоящем источнике пандемии проговорился даже бывший глава Китайской Академии медицинских наук, который как-то упомянул, что «появление вируса 1977 года стало результатом испытаний вакцины для вируса H1N1, которые проводились на Дальнем Востоке с привлечением нескольких тысяч военных добровольцев». Заметим, что в 1978 г. после консультаций с официальными представителями СССР и КНР руководство ВОЗ от версии с лабораторным инцидентом отказалось. Но это, видимо, вопрос политический.
Политические колебания
Несколько лет назад в журнале Американского общества микробиологии mBio появился обширный обзор, посвященный загадке «русского» гриппа. Завершается он поучительной статистикой: ученые собрали несколько сотен материалов на эту тему, вышедших на английском языке между 1977 и 2015 гг. — как в академической прессе, так и в СМИ широкого профиля, — и рассмотрели версии происхождения злополучного штамма, которые упоминают их авторы.
Оказалось, что если сопоставить частоту встречаемости той или иной версии — «естественной» или «лабораторной» — то она неплохо коррелирует с политическими реалиями времени. Например, в конце 1980-х г., когда отношения СССР со странами Запада были весьма теплыми, чаще встречались объяснения о том, что вирус сохранялся замороженным в природе. А с конца 2000-х, когда политическая ситуация изменилась, доминировать стали версии об искусственном происхождении.
Впрочем, окончательный и правильный ответ неизвестен до сих пор. Однозначных доказательств лабораторного инцидента нет — и происхождение «русского» гриппа 1977 года по‑прежнему остается загадкой.